Стенка на стенку сошлись на эстакаде на Мосту 6-го Октября. Камни — это прелюдия, детская забава, как игра в снежки в январском московском дворе. Приготовленная арматура, палки, бейсбольные биты и заточки для рукопашной — столь же грозные, но маломощные артефакты минувшей политической эпохи. Есть еще египетское ноу-хау: петарды, хлопушки и шутихи. Эта китайская карнавальная дрянь способна высадить оппоненту глаз, оставить на коже долго не заживающий ожог. А если подбежать вплотную и дать залп в упор, можно и убить того, кого год назад восторженно называл братом. Но уже повсеместно — в Каире, Александрии или Порт-Саиде — и в массовых драках, и в локальных стычках слышна настоящая стрельба. Дробовики, пистолеты и приобретенные у синайских бедуинов «калашниковы». Красная черта пройдена. В Египте научились и привыкли стрелять друг в друга. Арсеналы армии растерзанного безумца Каддафи через дырявую пустынную границу постепенно перетекают в сторону Синая, к тоннелям, ведущим в сектор Газа, по дороге оседая и пополняя запасы египетских штурмовиков всех оттенков.
В ночь на пятницу в разгар уличных александрийских баталий на крышу дома забрался подросток с трехцветным национальным флагом. Он кричал что-то совсем непочтительное о низложенном президенте. За ним, перепрыгивая через две ступеньки, устремились активисты «Братьев-мусульман». Парня поймали, зарезали и выбросили труп на набережную с высоты шестого этажа. За два с половиной года, прошедшие с момента свержения Хосни Мубарака, нравы испортились. Грабежи, насилие — то, чего и в помине не было на египетской земле, — теперь в порядке вещей. Кто был никем, никем и остался, но уверовал в свое право поживиться за чужой счет.
И, конечно же, американцы. Соединенные Штаты и Израиль виноваты во всем и всегда. И для тех, и для других. «Мурси пляшет под дудку Вашингтона и заигрывает с Нетаньяху. Он предал Египет!» — кричит, все сильнее заводясь, демонстрант, пришедший протестовать против режима «Братьев» ко дворцу Иттихадия. «Назначенный военными временный глава Египта Адли Мансур — еврей», — убеждает единомышленников, собравшихся на пятничную молитву у мечети Рабия аль-Адавийя, проповедник. «Американцы против революции. Они перевели «Братьям» 50 миллионов долларов, чтобы те раздали их демонстрантам-исламистам», — убеждает меня почтенный проректор Каирского университета.
Пожилая красивая дама Галина Сергеевна Фатима не выключает телевизор 7 дней и 7 ночей подряд. Она приехала в Каир уже почти полвека назад с мужем-египтянином, выпускником Военной медицинской академии. Она гематолог, кандидат наук, завотделением местной больницы, много лет руководила Центром Пастера в египетской столице. «Это не переворот, — говорит она. — Переворот был при Насере в 52-м, когда молодые офицеры свергли короля Фарука. И это, скажу я вам, был далеко не худший переворот в истории Египта. В нищей крестьянской стране построили заводы и фабрики, возвели Асуанскую плотину, и во всех домах появилось электричество. Крестьянам-феллахам раздали наделы земли. Кем бы был Мурси без Насера и египетской армии? Он получил образование, стал инженером, отправился учиться за океан только потому, что Гамаль Абдель Насер дал его отцу, как и миллионам других крестьян, надел земли в собственность. А то, что мы видим сегодня, — продолжает Галина Сергеевна, — совсем не похоже на переворот. На улицах нет танков, нет десантников, военные не стреляют в народ. Министр обороны не провозглашает себя диктатором. Его генералы не становятся министрами. Просто армия поддержала свой народ».
Действительно, 6 дней и 6 ночей сторонники оппозиции демонстрировали удивительную сплоченность и, как это ни странно звучит на Ближнем Востоке, гражданскую зрелость. В воскресенье, 30 июня, на улицы Каира вышли 2 миллиона египтян. Шли с детьми, женами, престарелыми родителями. Говорят, что наутро министр обороны Абдельфаттех ас-Сиси положил на стол перед Мурси кадры аэросъемки: миллионы демонстрантов, выступающих против исламистов, с одной стороны, и около 120 тысяч собравшихся поддержать «Братьев-мусульман» в Насер-Сити — с другой. Соотношение сил отличалось на порядок.
Но Мурси заупрямился, ведь не ему на самом деле уже год принадлежит высшая должность в 85-миллионной стране. В списке «Братьев-мусульман» на президентских выборах он был запасным членом команды. И лишь после того как Центризбирком последовательно отказал в регистрации духовному наставнику «Братьев» Мохаммеду Бадия и его первому заместителю из-за непогашенных судимостей, на первый план вышел этот невысокий крупный человек, скорее похожий на партаппаратчика, чем на харизматичного лидера. Естественно, что все его решения и действия предварительно обсуждались в руководстве Партии свободы и справедливости и в высшем совете авторитетами «Братьев».
Проект «президента для всех египтян» не сработал. «Братья» усилием, через гражданскую усобицу, протолкнули свой вариант конституции, где нормы шариата заметно теснили статьи гражданского права. Они попытались подключить прокуратуру, контролировать содержание газет и телепрограмм. Представленная исключительно исламистами верхняя палата парламента, сняв с должности директора оперного театра, осудила балет как развратное и богопротивное зрелище. На окраинах столицы и повсеместно в провинции женщины уже не могли безбоязненно пройтись по улице без хиджаба, не рискуя получить камнем между лопаток. Бородатый вооруженный спецназ мог запросто окружить и зачистить какое-нибудь молодежное кафе на берегу Нила из-за громкой музыки и не соответствующего нормам исламского благочестия времяпрепровождения лиц противоположного пола за одним столом.
Все эти прелести неспешной исламизации дополнялись падением курса египетского фунта, очередями за изрядно подорожавшим бензином, веерными отключениями электричества даже в благополучных кварталах крупных городов, безработицей, падением доходов от туризма, выросшим как на дрожжах внешним долгом и наполовину проеденными золотовалютными запасами. Хватило года, чтобы даже те, кто голосовал за Мурси летом 2012-го, убедились: вопреки предвыборному лозунгу «Братьев» ислам — это не решение.
Количество людей, заполнявших каждый вечер и площадь Освобождения, и прилегающие к ней мосты, улицы и набережные, росло день ото дня, хотя, казалось, куда уж больше. Наконец поздно вечером в среду армия сделала свой окончательный выбор. В лихо заломленном на ухо щегольском черном берете министр обороны генерал Абдельфаттех ас-Сиси сообщил «граду и миру» об отстранении не справившегося с обязанностями раиса Мохаммеда Мурси. Каир ликовал до рассвета — с салютом, музыкой, танцами, под рев вувузел и гром восточных барабанов — дарбук.
Но утром стало понятно, что острый скальпель революции режет, но не клеит. «Братья-мусульмане» отказались сотрудничать с временным главой Египта — председателем Конституционного суда Адли Мансуром. Их адепты так и не ушли с городских площадей, грозя взять штурмом казармы республиканской армии, где, по их данным, содержится под арестом свергнутый Мурси. Часть лидеров «Братьев» переехала в тюрьму Тора на окраину города, разделив скромную пайку с Хосни Мубараком, которому, конечно, есть что рассказать тем, кто год назад так азартно требовал его повесить.
Биржевые котировки на радостях подпрыгнули вверх, но тут же застыли в осторожном ожидании. Западные финансовые агентства поспешили снизить кредитные рейтинги страны, которая сегодня как никогда нуждается в инвестициях. Парламент распущен, Конституция приостановлена, формирование переходного правительства идет со скрипом. Окно возможностей для страны, получившей прививку исламизма и отказавшейся от дальнейших услуг «Братьев-мусульман», грозит вот-вот захлопнуться. Второй этап революции завершен. В Египте наступило «хмурое утро».
